ПЕРЕДІСТОРІЯ

Протягом довгого часу звичайний киянин Дмитро Павліченко, 1963-го року народження, жив зі своєю родиною (дружина і два сини) в квартирі у старому будинку недалеко від центру столиці. У 1996-му році Дмитро, отримавши дозвіл чиновників, прилаштував до своєї квартири на першому поверсі еркер. З тих пір родина Павличенко мирно проживала в своєму будинку і навіть не підозрювала про те, який сюрприз приготувала їм доля.

На початку 21-го століття якась голландська фірма Гоойорд почала скуповувати всі квартири в будинку Павліченків, ймовірно, з метою його знесення і спорудження нового офісного центру. Дмитро, який одержав квартиру у спадок, відмовився продавати своє житло - його родині це було вкрай невигідно. З цього моменту йому почали телефонувати невідомі люди з погрозами, і одночасно до Дмитра почали приходити судові позови про нібито незаконну прибудові їм еркера кількома роками раніше. Протягом тривалого часу Дмитро Павличенко відстоював у суді своє законне право на еркер і в якийсь момент здавалося, що перемога буде за ним. Однак у 2010-му році суддя Шевченківського районного суду Сергій Зубков виніс заочне (Дмитро не отримав навіть повістки) рішення про знесення еркера і, чомусь, одночасно про виселення сім'ї Павліченків з квартири. На підставі цього рішення судові виконавці та працівники міліції увірвалися в квартиру Дмитра, спилявши двері, і виставили родину Павліченків на вулицю у переддень Нового Року. При цьому, співробітники правоохоронних органів відвезли всі речі родини на декількох машинах у невідомому напрямку.
Як відібрали квартиру у Дмитра Павличенко (сюжет від лютого 2011-го року):

Як пізніше повідомляв Дмитро, після цього інциденту він неодноразово звертався до міліції, але йому говорили, що було дано вказівку зверху не розглядати його заяви. Залишившись без квартири киянин вирішив до кінця боротися за свої права і незабаром скликав прес-конференцію, на якій звернувся з проханням до Президента України покарати корумпованих чиновників і повернути належне йому житло.

Незважаючи на всі старання Дмитра, всі спроби повернути свою квартиру протягом двох місяців успіхом не увінчалися. Тим не менш, Павліченко був налаштований рішуче боротися до кінця всіма можливими законними методами. Однак мало хто підозрював, що у цієї історії буде новий, зовсім несподіваний поворот.

Дмитро Павличенко скликає прес-конференцію і звертається до Президента України:

УБИВСТВО СУДДІ ЗУБКОВА

У березні 2011-го року суддя Шевченківського районного суду Сергій Зубков, який виніс вердикт про відчуження квартири у сім'ї Павліченків, був знайдений мертвим в під'їзді свого будинку. Суддя був по-звірячому вбитий двома невідомими: один напав на Зубкова з холодною зброєю в ліфті, другий чекав його на поверсі з пістолетом. Зубкову було завдано численні колото-різані поранення і було здійснено чотири постріли в груди, а вбивцям вдалося втекти, незважаючи на те, що їх поблизу бачили і навіть намагалися зупинити кілька людей: консьєржка, ліфтери і сусідка.

Буквально через два дні киянина Дмитра Павліченко і його сина Сергія заарештували за підозрою у вбивстві судді. Не минуло й трьох місяців, як міліціонери знову увірвалися серед ночі у квартиру, яку знімали Павліченки, вибивши двері і вікна, і забрали Дмитра з сином до Лук'янівського СІЗО. Практично відразу ж вищі чини МВС і прокуратури зібрали прес-конференцію, на якій бадьоро відрапортували про розкриття вбивства судді Зубкова і заявили про затримання двох його вбивць, якими нібито є Дмитро і Сергій Павліченки.

Протягом подальших розглядів cлідчими, по суті, розглядалася тільки одна версія: помста Дмитра та Сергія Павліченків судді Зубкову за вердикт суду тримісячної давнини. Втім, у справі було чимало неясностей: жоден зі свідків не впізнав батька і сина Павліченків, на місці злочину не було знайдено прямих доказів проти них, знарядь вбивства теж ніде не знайшли, а багато непрямих доказів виглядають дещо дивними. Наприклад, прямо на місці злочину були знайдені... кросівки і спортивні штани, що належали Сергію Павліченко, які він нібито зняв з себе під час боротьби з Зубковим, а у відкритій без понятих машині Дмитра були знайдені предмети, "схожі" на кулі, якими був убитий суддя.

Головний свідок справи - ліфтер, який боровся з одним з вбивць перед тим, як їм вдалося втекти - заявив, що один із слідчих змусив його "впізнати" Дмитра Павліченко у своїх свідченнях. Та й сам глава сімейства Павліченко згодом не раз заявляв, що на нього і на його сина певні люди чинили тиск з метою домогтися того, щоб вони взяли вину на себе.

"Мене цілими днями водили по кабінетах, ніякі свідки мене не впізнали. А один високопоставлений чин запропонував мені бартер: взяти на себе злочин в обмін на те, що мою родину не чіпатимуть. Тоді мені дадуть десять років, а через п'ять вже звільнять. У разі ж моєї відмови мені світить довічне ув'язнення, старшого сина і дружину посадять як співучасників, а молодшого сина помістять в дитбудинок. Зрозуміло, що від такої пропозиції я категорично відмовився, бо я абсолютно не винен і всі проблеми завжди вирішував законними способами", - писав Дмитро Павліченко.

Восени 2012-го року, через півтора роки після вбивства судді Зубкова, суд визнав Дмитра та Сергія Павліченків винними у вчиненні злочину: Дмитро Павліченко засуджений на довічне ув'язнення, його син Сергій отримав 13 років позбавлення волі, а мати сімейства залишилася на руках з неповнолітньою дитиною і повинна буде виплатити 500 тисяч гривень компенсації за заподіяну шкоду.

Справа сім'ї Павліченків, швидше за все, залишилася б непоміченою для широкої громадськості. Мало хто зацікавився б справедливістю вердикту відносно Дмитра - у нього хоча б був мотив для скоєння вбивства (недарма він перед смертю судді скликав прес-конференцію і по ТБ звертався до Президента), на відміну від десятків тисяч невинних українців, які животіють у місцях позбавлення свободи з вини слуг Феміди. Але вийшло не так - завдяки футбольним уболівальникам про сім'ю Павліченків дізналася вся країна.

Виникає питання: чому саме ця справа стала приводом для безпрецедентних фанатських протестів?

За випадковим збігом обставин, Сергій, син Дмитра Павличенко, тривалий час вболівав за київське Динамо і був частим відвідувачем фанатської трибуни київського клубу. Практично відразу ультрас Динамо, ознайомившись зі справою, почали організовувати безпрецедентну акцію протесту на захист свого товариша і його батька.

Можна подумати, що фанати просто намагаються "відмазати" свого. Це не так. Суть протесту не в тому, що, на думку фанатів, їх товариш не винен - суть протесту в тому, що суд і розслідування проходили з численними порушеннями, а двох людей, яких не впізнали свідки і проти яких не було прямих доказів, запроторили за грати просто так, б'ючи і погрожуючи під час слідства. Ультрас протестують не тому, що не хочуть, щоб їх товариш сидів у в'язниці - ультрас протестують тому, що правду в цій резонансній справі, на їх погляд, ніхто і не збирався шукати.

Фанати Динамо Київ досі впевнені, що Сергія та його батька "підставили", а справжні вбивці судді Зубкова розгулюють на свободі. Відомо, що суддя Зубков крім справи Павліченків вів кілька інших справ, пов'язаних із законністю будівництва великих об'єктів нерухомості в Києві. Незадовго до смерті суддя прийняв кілька вердиктів, які суперечили інтересам великих інвестиційних груп. Зокрема, саме суддя Зубков заборонив скандальне будівництво елітного житла на вулиці Гончара, недалеко від Софії Київської. Сергієм Зубковим були прийняті й інші резонансні рішення. Цілком можливо, що хтось інший вирішив звести рахунки з суддею, а Павліченко просто вдало підвернувся.

На думку ультрас Динамо Київ, Дмитру Павліченко, незважаючи на спірне рішення судді Зубкова щодо його справи, не було ніякого сенсу вбивати його після скликання прес-конференції і відозви до Президента. Павліченко і сам заявляв, що став готувати ресурси для боротьби за своє житло виключно законними методами. Очевидно, що саме Дмитро, з його активною кампанією в пресі, ставав першим підозрюваним у справі вбивства Сергія Зубкова. Фанати не вірять у те, що Дмитро міг піти на такий крок, та ще й залучити до цього злочину свого неповнолітнього сина, поламавши йому життя.

Убийство судьи Сергея Зубкова: дело шито белыми нитками. Настоящие убийцы, похоже, на свободе?

На последнем судебном заседании по делу об убийстве судьи Шевченковского районного суда столицы Сергея Зубкова ни один из свидетелей не опознал подсудимых – киевлянина Дмитрия Павличенко и его сына. Хотя раньше правоохранители уверяли, что собраны все доказательства их вины.

В громком деле об убийстве судьи Сергея Зубкова наметился новый резонансный поворот. На последнем судебном заседании все свидетели, которые, судя по материалам дела, сразу после ЧП описали подозреваемых и на очных ставках опознали обвиняемых киевлянина Дмитрия Павличенко и его сына, теперь заявили, что впервые в жизни видят этих людей. На вопросы судей отвечали уклончиво, в основном ссылаясь на стресс или плохую память.

Другие и вовсе путались в показаниях, в конце концов заявляя, что… сами не знают, каким их показаниям можно верить — тем, которые они давали следователю, или нынешним. При этом все свидетели заявили, что очные ставки с их участием не проводились!

В результате даже у тех, кто изначально скептически относился к заявлениям адвокатов подсудимых о том, что дело сфабриковано, возникли вопросы. Так кто же все-таки совершил одно из самых громких убийств прошлого года? И действительно ли к нему имеют отношение Дмитрий Павличенко и его сын, которые сейчас находятся на скамье подсудимых? На эти вопросы пытается получить ответы и суд.

Следствие по делу длилось восемь месяцев. От подробных комментариев правоохранители уклонялись, повторяя одно и то же: доказательства вины Дмитрия Павличенко и его сына собраны в полном объеме.

Как уже рассказывали «ФАКТЫ», само убийство произошло 21 марта прошлого года около шести часов вечера. Судью Сергея Зубкова, который возвращался домой с работы, убили в лифте его дома — в одной из новостроек на улице Голосеевской. Сильно ранив Зубкова ножом, злоумышленники затем выстрелом добили его и, оставив тело на лестничной площадке, скрылись.

Убийство раскрыли в кратчайшие сроки — уже на третий день тогдашний министр внутренних дел Анатолий Могилев заявил, что подозреваемые задержаны. Ими оказались 47-летний киевлянин Дмитрий Павличенко и его 19-летний сын Сергей. Впрочем, Дмитрий Павличенко был из тех, кого следствие не могло не заметить.

Уже в день убийства некоторые интернет-издания написали, что у погибшего было много недоброжелателей, в частности, киевлянин, разместивший в интернете гневное письмо в адрес Зубкова. Мужчина писал, что судья вынес противоречащее закону решение и лишил его семью крыши над головой. Дмитрий Павличенко рассказывал о своей ситуации на телеканалах, дважды организовывал пресс-конференции.

Впрочем, именно это и дало многим повод сомневаться в том, что преступник действительно он: дескать, неужели человек, пытавшийся решить проблему правовым путем и имевший реальный шанс добиться этого, мог пойти на убийство? Разве, задумав преступление, он не понимал, что первым попадет в список подозреваемых? Через два дня после гибели судьи Дмитрия Павличенко задержали. Вскоре был задержан и его сын Сергей. Парень, по словам правоохранителей, сразу дал признательные показания.

Пока шло расследование, Дмитрий Павличенко из СИЗО передал одному из своих защитников Владимиру Широченко (кстати, подполковнику милиции в отставке) письмо, в котором подробно рассказывал о том, как его задерживали, а после этого заставляли взять на себя вину. «Меня целыми днями водили по кабинетам, никакие свидетели меня не опознали, — писал Павличенко.

— А один высокопоставленный чин предложил мне сделку: взять на себя преступление в обмен на то, что мою семью не будут трогать. Тогда мне дадут десять лет, а через пять уже освободят. В случае же моего отказа мне светит пожизненное заключение, старшего сына и жену посадят как соучастников, а младшего сына поместят в детдом. Понятно, что от такого предложения я категорически отказался, ибо я абсолютно невиновен и все проблемы всегда решал законными способами… В этой истории я — невиновен!!!»

На первом судебном заседании Голосеевского райсуда прокурор зачитала обвинительное заключение, подробно рассказав о том, как произошло убийство. По словам прокурора, готовясь совершить убийство, Дмитрий Павличенко с сыном взяли инвалидную коляску, нож, шило, пистолет, бинты, докторские халаты, капроновые нитки и перчатки. Еще несколько вещей (скатерти, пакеты для мусора) прихватили с собой для того, чтобы замести следы. Правда, зачем им понадобилась инвалидная коляска, в обвинении не сказано.

По словам прокурора, когда судья Сергей Зубков зашел в подъезд, Дмитрий Павличенко уже ждал его на седьмом этаже. Вслед за Зубковым в подъезд зашел сын Павличенко Сергей. Судью сначала ударили шилом и ножом, после чего выстрелили в него и перетащили тело на лестничную площадку. Когда приехали лифтеры, Сергей, по данным обвинения, уже спустился вниз, а Дмитрий смывал в подъезде кровь.

«Увидев электромехаников, Дмитрий Павличенко взял коляску и зашел в лифт. А когда один из электромехаников попробовал его задержать, Павличенко выстрелил в него, но произошла осечка (кстати, недавно в отношении Дмитрия Павличенко возбудили уголовное дело по факту покушения на убийство «. То, как они убегали, видели несколько человек — консьержка, которая после случившегося слегла в больницу с инфарктом, лифтер, электромеханик и несколько жителей дома.

  Судью Сергея Зубкова убили в лифте дома, где он жил

Как и полагается, всех этих людей вызвали в суд, чтобы они подтвердили свои показания. Пришли все, кроме лифтера, в которого стреляли.

Первой заслушивали главную потерпевшую — жену погибшего судьи. Ухоженная женщина в роскошной шубе сразу сказала, что пришла на суд в первый и последний раз — только чтобы дать показания. Дальше, по ее словам, на заседания будет ходить ее адвокат. Увидев в коридоре камеры, Зубкова потребовала, чтобы журналисты, которые ее снимали, немедленно стерли запись и ни в коем случае не показывали ее на экране. Она же возразила и против теле- и фотосъемки судебного процесса.

— Мы с Сережей прожили в браке шестнадцать лет, у нас две дочки, — начала Зубкова. — В тот день утром муж, как всегда, уехал на работу. В течение дня я писала ему sms-сообщения, чтобы он, если сможет, купил себе билет на концерт органной музыки — мы с младшей дочкой собирались туда вечером, и два билета у нас было.

Около пяти часов вечера я готовила ужин и услышала шум в подъезде. Я удивилась — обычно у нас тихо. А тут разговор на повышенных тонах, будто кто-то кому-то что-то доказывал. Беседовали какие-то мужчины. Потом шум прекратился, и я вернулась к ужину. Чуть позже, когда мы с дочкой уже собирались выходить из дому, к нам пришел милиционер. Сказал, мол, что-то случилось на этаже, начал спрашивать, не знаю ли я, в чем дело. Извинившись, сказала, что не в курсе, и мы с дочкой ушли.

— Выходя из дому на концерт, вы спускались на лифте? — спросила у женщины адвокат подсудимых Татьяна Шевченко.

— Да… Хотя нет, наверное, по ступенькам. Потому что возле лифта стояли люди, в том числе милиционеры. Люди нам сказали: «Туда не идите. Вам туда не надо». И мы вышли из подъезда.

— Вы не знали, что с вашим мужем? — уточнила адвокат.

— Я была уверена, что он на работе. Милиционер, который к нам приходил, ничего о нем не сказал. Потом, когда мы уже были на концерте, мне начала звонить старшая дочь. Из-за того что в зале громко играла музыка, я не слышала звонков. Когда наконец ответила, дочка закричала в трубку: «Мама, срочно домой!» Я услышала голос милиционера и поняла: с Сережей что-то случилось…

— Где ваш муж оставлял машину? — спросила адвокат подсудимых.

— Перед домом. Он не любил заезжать на стоянку. В тот день, 21 марта, Сережа оставил машину там же. Когда мы, поговорив с милиционером, вышли на улицу, машина стояла перед домом. (Странно, что никто из судей не уточнил, что женщина имела в виду. Ведь Зубкова говорит, что, собираясь на концерт, была уверена, что муж на работе и приходивший к ней милиционер ничего ей не сообщил. — Авт.).

— С кем у вашего мужа были конфликты? — спросила судья.

— Сережа практически ничего не говорил о работе. Но как-то сказал, что есть неприятная ситуация. В детали меня не посвящал. И все-таки я видела, что ему что-то досаждает.

— Он говорил именно о Дмитрии Павличенко и его сыне? — уточнила прокурор.

— Нет, никаких фамилий он не называл, — покачала головой жена. — Но муж стал нервным, его явно что-то беспокоило. Сережа говорил, что в его жизни появились люди, с которыми ему очень сложно общаться. Кого он имел в виду, не знаю. Я еще думала, что он волнуется из-за предстоящей защиты диссертации. Сережа собирался переходить в другой суд.

Тогда же выяснилось, что у судьи в тот вечер пропал портфель, с которым он ходил на работу. Зубкова сказала, что этого не помнит, но, когда подняли материалы дела, выяснилось, что портфель, с которым судья был в тот день, так и не нашли.

Дав показания, Зубкова быстро ушла из зала суда. Следующими допрашивали свидетелей. Однако они ничем не помогли судебному следствию, скорее наоборот, еще больше его запутали. В первую очередь потому, что их показания противоречили уже имевшимся в материалах дела. Ведь, судя по документам, которые предоставило следствие, все они хорошо рассмотрели убегающих с места преступления убийц и опознали в них Дмитрия Павличенко и его сына. Теперь же оказалось, что подсудимых… никто не узнает!

Консьержка, которая первой видела подозреваемых (и даже одного из них пыталась задержать), ни Дмитрия Павличенко, ни его сына не узнала.

— Эти мужчины на них… не похожи, — говорит консьержка. — В тот день первым в подъезд зашел незнакомый мужчина, на вид ему было лет сорок. Он катил перед собой пустую инвалидную коляску. Я спросила, к кому он идет. «В тридцатую квартиру», — уверенно сказал мужчина. Я еще удивилась: в этой квартире нет инвалидов. И уточнила, не перепутал ли он дом. «Нет-нет, — сказал он. — Меня там уже ждут». Потом я отлучилась в туалет. Когда вышла, в подъезде уже были судья Зубков, еще одна жительница дома Ирина с ребенком. Наверное, они зашли вместе. Они пошли к лифтам. А через несколько минут ко мне подошла Ирина: «Там что-то странное с лифтом, на котором уехал сосед. Шумы какие-то. Может, кто-то застрял?» Когда я подошла к лифту, шум уже прекратился. Лифт не работал. Я вызвала лифтеров, и они поехали наверх на грузовом лифте, чтобы посмотреть, в чем дело.

— Мы действительно зашли в подъезд вместе с Зубковым, он открыл двери своим ключом, — рассказала на суде соседка Ирина. — Зубков говорил по телефону. «Я уже иду домой! Иду!» — повторял он в трубку. Еще с нами зашел какой-то высокий худощавый парень. Сначала не обратила на него внимания, увидела лишь, когда он, направляясь к лифтам, случайно задел меня плечом. Я видела его только в профиль. У него был острый нос, острый подбородок и очень бледная кожа, из-под капюшона выглядывали рыжеватые волосы. На ногах — большие грубые ботинки (подчеркивающие тоненькие ноги). Парень зашел в лифт вместе с Зубковым, и они уехали. Внезапно я услышала странный шум. Как будто лифтовую кабину затрясло, и в шахту лифта упал кусок железа. Я сообщила об этом консьержке.

— Парень, которого вы видели, похож на Павличенко-младшего? — спросила судья.

— Нет, — осмотрев подсудимого анфас и в профиль, ответила Ирина. — У того был острый подбородок, а у этого человека нет. Плечи у этого меньше (а у того были широкие), волосы темные. Разве что оба высокие.

— После того как Ира уехала на другом лифте, я осталась на своем посту, — рассказывает консьержка. — В какой-то момент со стороны лестницы выскочил высокий парень. Описать его, честное слово, не могу. Все так быстро происходило… Я подошла к нему и спросила: «Где ты был? Я тебя не видела». Он ничего не ответил и, оттолкнув меня, выбежал во двор. Побежал куда-то в сторону стоянки, по дороге перепрыгнув через забор. Не успела я прийти в себя, как со стороны лифта вышел еще один мужчина — тот самый, с инвалидной коляской. Он огляделся по сторонам, а в следующую секунду толкнул меня на окно и, оставив в подъезде коляску, тоже выбежал на улицу. Я так испугалась! Меня до сих пор колотит…

Ответить на все вопросы судьи и прокурора женщина смогла только со второй попытки. Ей стало плохо, и заседание пришлось прервать. Вернувшись в зал суда, консьержка еще раз повторила, что Дмитрия Павличенко и его сына видит впервые в жизни.

— Когда консьержка сказала, что с лифтом неполадки, мы с напарником Витей пошли проверить, в чем дело, — рассказал суду один из лифтеров. — Оказалось, лифт застрял наверху. Вызвав грузовой лифт, мы поднялись наверх (этаж я уже не помню) и увидели на лестничной клетке незнакомого мужчину, который, сидя на корточках, вытирал тряпкой пол. Рядом стояла инвалидная коляска, на которой была картонная коробка. На полу мы увидели красные потеки, похожие на следы крови. Я спросил мужчину, в чем дело. Он сказал что-то вроде: «Я ухожу, ухожу…» И зашел вместе с коляской в грузовой лифт. К тому времени я уже отошел подальше и, что происходило в лифте, не видел. Как вдруг из лифта показалась чья-то рука с пистолетом. Я услышал щелчок и шум драки и увидел, что мой напарник пытается вырваться. Схватив его за руку, вытянул его из лифта, и мы по лестнице побежали вниз.

— Люди на скамье подсудимых вам знакомы? — спросила судья.

— Нет, — покачал головой лифтер. — Я впервые их вижу. Да и вообще, тот мужчина на лестничной клетке не показывал лица, все время поворачивался спиной…

Эти показания заставили судью зачитать из материалов дела, какие показания несколько месяцев назад давал этот же лифтер следователю. Интересно, что тогда мужчина хорошо рассмотрел незнакомца в подъезде и, посмотрев на фотографии Дмитрия Павличенко, сразу его узнал! Уже не говоря о том, что и сами обстоятельства случившегося лифтер, судя по записям следователя, тогда описывал совсем по-другому: говорил, что лифт, который застрял на седьмом этаже, все же спустился к ним на первый этаж, и они увидели там следы крови. И что якобы в инвалидной коляске, кроме картонной коробки, лежал револьвер…

— Разве я сказал что-то не так? — занервничал лифтер, слушая свои же показания.

— Тогда вы говорили, что узнаете Дмитрия Павличенко, а теперь — что вы его впервые видите, — не выдержала судья. — Каким вашим показаниям верить?

— Не знаю… — поник лифтер. — Наверное, и тем, и другим…

Четвертый свидетель — девушка, которая стояла во дворе и видела, как злоумышленники, оттолкнув консьержку, выбегали из подъезда, — тоже сказала, что ни Дмитрия Павличенко, ни его сына Сергея не узнает.

Кстати, все четверо свидетелей сказали, что ни на какие очные ставки следователь их не приглашал и они «понятия не имеют, как в деле появились сведения о том, что они опознали Дмитрия Павличенко и его сына». Что касается второго лифтера, на чью жизнь якобы покушался Дмитрий Павличенко, то на этот раз суд принял решение доставить его в суд принудительно, под конвоем. Также судья удовлетворила ходатайство адвоката подсудимых Татьяны Шевченко с требованием вызвать в суд в качестве свидетелей жену Дмитрия Павличенко Наталью и его адвоката по гражданскому делу, связанному с квартирой (той самой, которую, как заявлял Павличенко, у него отобрали), Марию Волотковскую. По словам Татьяны Шевченко, эти люди могут

47-летний Дмитрий Павличенко сразу же попал под подозрение и был задержан

— Все, что в этот раз происходило в суде, еще раз показало, что дело шито белыми нитками, — уверен один из защитников Дмитрия Павличенко подполковник милиции в отставке Владимир Широченко. — Самое ужасное, что милиция вообще не рассматривала других версий.

Нашли в интернете Димино письмо — и все: вот он, подозреваемый. Адвокат Павличенко Татьяна Шевченко выяснила, что в тот день, 21 марта, у судьи Зубкова было назначено еще одно судебное заседание, но он почему-то его отложил и срочно уехал домой. Когда Татьяна Шевченко спросила у следователя, проверял ли он звонки на телефоне Зубкова (вполне возможно, что ему кто-то до этого позвонил и сказал ехать домой, иначе к чему такая спешка?), тот коротко ответил: «Нет. Эти версии мы не рассматриваем».

роверить телефонные звонки судьи действительно не помешало бы. Ведь его соседка Ирина слышала, как, заходя в подъезд, судья кому-то настойчиво повторял: «Я уже иду домой! Иду!» Интересно, кому Сергей Зубков так срочно понадобился, что вынужден был срываться с работы и, отменив заседание, ехать домой?

Источник: www.cripo.com.ua